«Десант – это не то, что случилось с тобой однажды, это навсегда!»

Как закалялась сталь

Влад хотел служить, ждал своего призыва. Однако особых предпочтений к месту службы не предъявлял. Судьба ли распорядилась таким образом, что он стал десантником, или все гораздо прозаичнее – судите сами. Только в ВДВ он попал благодаря тому, что офицер, приехавший на распределительный пункт за новобранцами, в числе прочих выбрал призывника Давыдова и забрал его в воинскую десантную часть под Ростовом-на-Дону.

Вскоре после того, как молодые люди прибыли в расположение части, им предстояло пройти курс молодого бойца. До сих пор воспоминания об этих тренировках яркими картинками всплывают в памяти моего героя:

– Помню, как было интересно знакомиться с оружием. Я стрелял, как мне казалось, из всего, из чего только можно: пулеметов, автоматов, снайперской винтовки. По неопытности даже рассек себе бровь прицелом. Сейчас с улыбкой вспоминаю об этом, а тогда было неприятно. Также нас учили метать саперные лопатки, электроды, ножи.

Еще одно воспоминание Владислава, правда, малоприятное, связано с акклиматизацией:

– На юге очень плохо заживают раны. Не знаю, у всех так или только у тех, кто приехал из более северных широт, только нагноения у меня происходили даже тогда, когда я во время подшивания имел неосторожность уколоть себе палец. Но со временем организм адаптировался к высоким температурам, и подобные неприятности больше не происходили со мной.

После КМБ была присяга. Затем – боевой батальон, куда перевели моего героя, и где он занял должность старшего разведчика. Собеседник отмечает, что с дедовщиной во время службы ни разу не сталкивался:

– Когда меня провожали в армию, друзья напутствовали: «Дер­жись!». Рассказывали разные истории о том, как «воспитывают» молодых бойцов старослужащие. Однако никакой дедовщины в нашей части не было. Я даже немного удивился: «Как?» Но говорю, как есть – неуставных отношений не наблюдал!

В батальоне тренировки продолжились, но стали еще более интенсивными:

– Занимались каждый день – и днем, и ночью! Мы выезжали на полигоны, где совершенствовали первоначальные навыки практической стрельбы из стрелкового оружия, в движении и в условиях ночи. Стреляли по мишеням. В темноте – с помощью прицелов ночного видения и видимых ориентиров – трассеров. Также мы проходили горную и городскую боевые подготовки, совершали марш-броски по пересеченной местности, отрабатывали посадки и высадки с самолетов, решали учебные задачи, связанные с засадами, налетами, диверсиями, оттачивали мастерство выживания, – рассказывает Владислав как становился десантником.

Все остается на серебряном крыле

Но какой десант без прыжков с парашютом? Воспоминания о небе – самые теплые для Влада Давыдова. Он поделился рассказом о том, как проходило обучение прыжкам и как впервые ему довелось стоять у рампы вертолета.

Тренировка началась еще в части. На первом этапе солдат учили укладывать парашюты – основной и запасной. Каждый десантник делал это сам для себя. Второй этап обучения – отработка элементов прыжка на специальных тренажерах, расположенных на воздушно-десантном полигоне. Важно изучить и довести до автоматизма все нюансы.

Здесь отрабатываются всевозможные нештатные ситуации, например, применение запасного парашюта при отказе основного. Также оттачивается мастер­ство приземления на воду, лес, горную местность и прочие. Только тогда, когда все элементы изучены и по ним сдан экзамен, боец получает право быть допущенным к прыжкам.

– Мы выехали на военную авиационную базу в Таганрог. Здесь и предстояло совершить то, к чему нас так активно готовили. Первый прыжок (ознакомительный) запомнился мне, скорее, приземлением. Никаких ярких эмоций он не принес. Можно сказать, что я шагнул с вертолета на автомате, не сумев ни испугаться, ни получить удовольствия: загорелась лампочка, выпускающий хлопнул по плечу, я прыгнул.

Приземлился жестко, потому что развернулся не по направлению стрелки, которую выкладывают на земле воздушно-десантные службы для нас, прыгающих с парашютами, а по ветру. Меня понесло на взлетную полосу, об нее я и тормозил. Поцарапался, ушибся, но это мелочи.

А вот второй прыжок (закрепительный) – навсегда в моей памяти. Уже осознавая, что меня ждет, со мной словно ступор случился у рампы. Как и в первый раз загорелась лампочка, хлопок по плечу, а я не могу прыгнуть. Не могу и все! Выпускающий заорал: «Пошел!» В голове пронеслась мысль: если не прыгну, вытолкнут. Знал, что вертолет должен будет приземлиться только с пилотами. Все прыгающие должны осуществить прыжки! Решил сделать этот шаг сам, не дожидаясь толчка, – поделился ситуацией, в которой пришлось бороться с собой герой публикации.

Третий прыжок (с оружием) и все последующие приносили Владу, по его собственному признанию, только положительные эмоции:

– Самые непередаваемые ощущения испытываешь, когда прыгаешь ночью. Так, наверно, летят в бездну, в никуда. Ничего подобного я не чувствовал ни до, ни после службы. В тот момент, когда ты делаешь шаг в рампу, все остается позади. Есть только ты и небо и ничего больше.

Отслужив год, Влад был переведен в другую часть и определен в группу «Антитеррор». Боевые командировки, спецзадания – об этом собеседник предпочел умолчать. Не должно разведчику раскрывать то, чего не должны знать остальные. Одно он заключил безапелляционно в финале нашей беседы:

– Десант – это не то, что случилось с тобой однажды, это навсегда!